Стихи, которые индеец "Никто" читал Блейку.
Auguries of Innocence.
Увидеть небо в полевом цветке
В песчинке малой - бесконечность,
Мир целый удержать в своей руке
И уместить в мгновенье вечность.
Попавший в сети певчий дрозд
Рождает гнев Небесных Звезд.
Плененный голубь в клетке тесной
Ад содрогает повсеместно.
Голодный и бездомный пес -
В стране предвестник бурь и гроз.
А конь, замученный плетями,
Вещает людям кровь и пламя.
Убитый заяц на бегу,
Сосуды в чьем-то рвет мозгу.
В крыло поранена ли птица -
И ангел в небе прослезится.
Петух, побитый в пух и прах,
У Солнца вызывает страх.
Лев или волк стонать ли станет -
И дух людской в Аду восстанет.
Кто веру детскую щадит -
Тот Ад со Смертью победит.
Игра младенца, думы старца -
Весны и осени посланцы.
В вопросах робкий человек
Ответа не найдет вовек.
Кто отвечает на сомненья -
Льет свет на знанья и уменья.
Сильнее яда нет пока,
Чем яд лаврового венка.
В пыль обратятся все успехи,
Как стали ржавчиной доспехи.
Украсьте жемчугами плуг -
Искусству сдастся зависть вдруг.
Цикады звук при лунном свете -
Сомненье в правильном ответе.
Шаг муравья, орла полет
Хромое знанье не поймет.
Кто ни во что не верит смело -
Забудь о нем и делай дело.
Когда б в сомненьях свет погряз,
Он бы давным давно погас.
В гостях у страсти быть прекрасно,
Но быть у ней в плену ужасно.
Когда цветут аферы, блуд,
Они стране судьбу куют.
По переулкам крики шлюхи
Зовут из древней жизни духи.
Счастливец ли, бедняга - пой
У гроба Англии родной.
День или ночь того рождает,
Кого лишь счастье услаждает.
Ночь или день родит на свет
И несчастливого для бед.
Кто в мир рожден лишь для отрады,
А кто для всех мучений ада.
Ложь притягательна для нас,
Коль мы глядим не через глаз,
Что ночи сбросил покрывало,
Когда еще душа дремала.
Бог - это свет, его лучи
Горят блуждающим в ночи.
Лик человеческий бывает
У тех, кто в свете пребывает.
To see a world in a grain of sand
And a heaven in a wild flower,
Hold infinity in the palm of your hand
And eternity in an hour.
A robin redbreast in a cage
Puts all heaven in a rage.
A dove-house filled with doves and pigeons
Shudders hell through all its regions.
A dog starved at his master’s gate
Predicts the ruin of the state.
A horse misused upon the road
Calls to heaven for human blood.
Each outcry of the hunted hare
A fibre from the brain does tear.
A skylark wounded in the wing,
A cherubim does cease to sing.
The game-cock clipped and armed for fight
Does the rising sun affright.
Every wolf’s and lion’s howl
Raises from hell a human soul.
The wild deer wandering here and there
Keeps the human soul from care.
The lamb misused breeds public strife,
And yet forgives the butcher’s knife.
The bat that flits at close of eve
Has left the brain that won’t believe.
The owl that calls upon the night
Speaks the unbeliever’s fright.
He who shall hurt the little wren
Shall never be beloved by men.
He who the ox to wrath has moved
Shall never be by woman loved.
The wanton boy that kills the fly
Shall feel the spider’s enmity.
He who torments the chafer’s sprite
Weaves a bower in endless night.
The caterpillar on the leaf
Repeats to thee thy mother’s grief.
Kill not the moth nor butterfly,
For the Last Judgment draweth nigh.
He who shall train the horse to war
Shall never pass the polar bar.
The beggar’s dog and widow’s cat,
Feed them, and thou wilt grow fat.
The gnat that sings his summer’s song
Poison gets from Slander’s tongue.
The poison of the snake and newt
Is the sweat of Envy’s foot.
The poison of the honey-bee
Is the artist’s jealousy.
The prince’s robes and beggar’s rags
Are toadstools on the miser’s bags.
A truth that’s told with bad intent
Beats all the lies you can invent.
It is right it should be so:
Man was made for joy and woe;
And when this we rightly know
Through the world we safely go.
Joy and woe are woven fine,
A clothing for the soul divine.
Under every grief and pine
Runs a joy with silken twine.
The babe is more than swaddling bands,
Throughout all these human lands;
Tools were made and born were hands,
Every farmer understands.
Every tear from every eye
Becomes a babe in eternity;
This is caught by females bright
And returned to its own delight.
The bleat, the bark, bellow, and roar
Are waves that beat on heaven’s shore.
The babe that weeps the rod beneath
Writes Revenge! in realms of death.
The beggar’s rags fluttering in air
Does to rags the heavens tear.
The soldier armed with sword and gun
Palsied strikes the summer’s sun.
The poor man’s farthing is worth more
Than all the gold on Afric’s shore.
One mite wrung from the labourer’s hands
Shall buy and sell the miser’s lands,
Or if protected from on high
Does that whole nation sell and buy.
He who mocks the infant’s faith
Shall be mocked in age and death.
He who shall teach the child to doubt
The rotting grave shall ne’er get out.
He who respects the infant’s faith
Triumphs over hell and death.
The child’s toys and the old man’s reasons
Are the fruits of the two seasons.
The questioner who sits so sly
Shall never know how to reply.
He who replies to words of doubt
Doth put the light of knowledge out.
The strongest poison ever known
Came from Caesar’s laurel crown.
Nought can deform the human race
Like to the armour’s iron brace.
When gold and gems adorn the plough
